Сейчас мне 92 года. Я впервые встретил Махарши летом 1914, когда был еще шестнадцатилетним мальчишкой. Мы тогда совершали паломничество в Тирупати и сделали остановку в Тируванамалае, откуда была родом моя бабушка. Нам хорошо был знаком этот город.

В нашей группе паломников было с полдюжины мальчишек примерно моего возраста. Все мы решили подняться в пещеру Вирупакша. В то время там жил Махарши. Он внимательно наблюдал за всеми нашими действиями, я хорошо запомнил его взгляд обращенный на меня.

Мы играли с раковиной. Раньше садду дули в раковину как в трубу, когда приходили в город за подаянием. Один за другим мы пробовали извлечь звук из раковины. Никто не запрещал нам этого делать, и я помню одобрительную улыбку Махарши. Это был мой первый визит к нему.

Примерно восемь лет спустя я приехал в Тируваннамалай к моей сестре, которая вышла замуж в этом городе. Однажды вечером я с двумя товарищами отправились на гору, чтобы нанести визит Ганапати Муни. Что я могу сказать об этом великом провидце Мантра Шастры?

На следующий день у нас была встреча с Бхагаваном. Это случилось примерно в то время, когда он переселился туда, где сейчас находится Раманашрам (1922). Никаких строений еще не существовало, кроме маленького навеса над местом самадхи Матери. Бхагаван сидел на скамье в тени дерева и рядом с ним на той же скамье лежала собака по имени Роза. Бхагаван просто гладил собаку.

Я был удивлен. Среди нас, браминов, считалось, что собака ─ такое животное, которое оскверняет всякую чистоту. Добрая половина моего уважения к Махарши улетучилась, когда я увидел его прикасавшимся к такому нечистому животному. Несмотря на всю его несомненную чистоту и опрятность, то что он делал было нечисто с точки зрения брамина.

У меня был вопрос к Махарши. В то время я был агностиком. Я думал, что природа способна сама позаботиться о себе ─ где же необходимость в Создателе? Какая польза в написании всех этих религиозных книг, пересказывании небылиц, которые никоим образом не меняют ситуации?

Я хотел задать прямые вопросы: Есть ли душа? Существует ли Бог? Есть ли спасение? Все эти три вопроса слились в один: Хорошо, сэр, вот вы сидите здесь ─ я могу наблюдать ваше настоящее состояние ─ но каким будет ваше будущее “стити”? Слово “стити” в переводе с санскрита означает “состояние”, “форма”.

Махарши не отвечал. “Ага, ─ подумал я, ─ ты укрываешься под маской безразличного молчания, чтобы не отвечать на неудобные вопросы!” Не успел я это подумать, Махарши ответил мне, и мне показалось, будто подо мной разорвалась бомба.

“Стити? Что ты имеешь в виду под словом “Стити”?!” ─ воскликнул он.

Я не был готов к такому вопросу. “О, этот человек очень опасен, и поразительно чуток. Мне нужно отвечать с большой осторожностью”, ─ подумал я.

И я сказал сам себе: “Если я спрошу его о стити или “состоянии, форме” тела, это будет бесполезно: ведь тело будет сожжено и погребено. То о чем следует спрашивать, это состояние чего-то внутри тела. Конечно, я могу распознать ум внутри себя”. Я уже был готов ответить, что под “стити” я имею в виду ум, когда вдруг подумал, а что если он задаст встречный вопрос “Что такое ум?” А я не был готов ответить.

Пока все это прокручивалось в моем уме, он сидел рядом, устремив на меня пронизывающий взгляд.

И тогда я снова спросил себя сам: “А что есть ум? Ум создается мыслями. Что же тогда есть мысль?” Я проваливался в пустоту. Ответа не было. Я осознавал, что не могу сформулировать вопроса об уме, которого не существует!

До сего момента ум являлся для меня самым значительным из всего существующего. И вдруг я осознал, что его не существует вовсе. Я был в замешательстве. Я просто застыл, как статуя.

Две пары глаз между тем слились в неподвижном взгляде: глаза Махарши и мои глаза застыли в неразрывном контакте. Я потерял ощущение тела. Не существовало более ничего, кроме глаз Махарши.

Я не знаю, как долго оставался в таком положении, но когда снова пришел в чувство, я испытывал сильнейший страх перед этим человеком. “Это опасный человек”, ─ подумал я; но вопреки своему желанию, я распростерся пред ним ниц, а затем поспешил оставить его компанию.

Мой следующий визит к Махарши состоялся в 1934 году во время праздника Джаянти. Он сидел на возвышении под пондалом (крыша из тростника или пальмовых листьев), специально выстроенном перед усыпальницей Матери. Поскольку праздник был в полном разгаре, все ученики сидели вокруг него.

Пока я сидел там, мои глаза сосредоточенно смотрели на Махарши, и я увидел, как его форма трансформируется, проявляясь в различных образах. Сначала он принял форму аватара Вишну (Вахар Аватар). Затем его форма превратилась в Ганешу, бога с головой слона. Затем вдруг все быстро изменилось, и я увидел Раману и Аруначалу как единое целое. Потом видение приобрело форму всей горы Аруначала ─ вершина ее была прозрачной, и внутри я видел Лингам Шивы, похожий на те, что мы видим в храмах.

Позднее тем же вечером я сидел в Олд Холле у стоп Махарши. Он сидел откинувшись на кушетке, пристально глядя в западном направлении, а я сидел на полу прямо перед ним. Наши глаза встретились, и в течение довольно долгого времени взгляды взаимно проникали друг в друга. Я увидел, что форма Махарши приняла облик Ардханарешвары.

Ардханарешвара ─ один из аспектов Шивы, одна половина есть Мать, другая половина ─ Отец; у одной половины была грудь, у другой ─ трезубец. Пандиты вокруг нас декламировали стихи на санскрите.

Пока все это продолжалось, я начал ощущать определенные изменения в своем теле. Я увидел пару змей, переплетаясь, по спирали поднимающихся от основания моей спины. Они поднялись над моей головой и раскрыли свои капюшоны. Одна была красная, другая голубая. Вся моя голова была залита ярким светом. Мое внимание было зафиксировано на точке между бровями, куда змеи указывали своими головами.

Внезапно мой череп раскололся сверху по направлению от лба к затылку. Это сопровождалось фонтаном розоватого света, вырвавшегося вверх из темени. Пока этот фонтан бил, из единственной груди Ардханарешвары излился поток нектара, и второй поток нектара излился из вершины Аруначалы. Оба потока опустились на мою голову и заполнили тот “пролом” в ней.

Когда эта брешь в черепе была “запаяна”, я увидел алмазный свет, похожий на свет сварки, и невероятное блаженство и прохлада наполнили мое существо. Эти свет и блаженство длились несколько часов. Все это время я сидел без движения и не сознавал того, что происходит вокруг. Вам, возможно, приходилось наблюдать свет, фокусирующийся в вогнутом зеркале. Свет там отражается в виде одного луча. Так вот, примерно в полночь весь этот свет, как будто в вогнутом зеркале, сфокусировался на Сердце. Затем весь тот свет будто втянуло в Сердце. Кундалини была полностью впитана Сердцем, и Сердце раскрылось ─ оно стало ложем Аруначалы Раманы.

Обычно Сердце закрыто, но тогда оно открылось ─ я никогда не знал об этих вещах и не читал теории. Все это практическое переживание. Поток Нектара устремился из Сердца и пропитал каждую пору моей кожи, пропитал всю мою физическую систему. Он изливался вовне, продолжал исходить из меня мощным потоком. Вся Вселенная наполнилась этим Нектаром.

Удивительным было то, что мое сознание не находилось в теле ─ мое сознание находилось надо всем этим пространством, заполненным Нектаром. Вся Вселенная была Нектаром. Я называю это Нектаром, вы можете назвать это Эфиром ─ что-то очень тонкое, в каждой своей точке соединенное с сознанием. И все живое и неживое было как снежные хлопья, плавающие в этом океане Нектара.

Если вы спросите, что представляло собой мое тело, ─ мое тело и было той Вселенной, полной Нектара, в каждой своей точке соединенной с сознанием. Никакого особенного восприятия исходящего из одного тела, из места, которым это тело ограничено ─ это тело было таким же, как и все другие тела.

К утру все улеглось, хотя главное переживание сохранилось. Я совершенно не осознавал своего тела. Я двигался как автомат, не ощущая тела. В этом состоянии я вернулся в Мадрас, где работал профессором физики.

Все это происходило в Рождественские каникулы. Следующие две недели я продолжал находиться в этом состоянии. Когда занятия в колледже начались, мне снова нужно было читать лекции и мои родственники стали волноваться, поскольку мое поведение сильно изменилось.

И тогда я вернулся в Раманашрам, с намерением вернуться к своему обычному мирскому состоянию ─ я не знаю, что побудило меня поступить так.

Я вошел и сел перед Махарши в Олд Холле. Он не обратил внимания на мое затруднительное положение и сидел, казалось, отрешенно.

Прождав довольно долго, я сказал сам себе: “Ладно, сын (Махарши) кажется безразличным ко мне. Пойду поищу убежища у матери (Алагаммаль)”. Я вошел в комнату самадхи Матери и сел там. Тогда это было простое помещение с тростниковой крышей. Я взял книгу “Джнана Вашистха” и начал читать от начала до конца в надежде найти решение своей дилеммы. Я продолжал читать целый день, не прерываясь на еду. Вечером пришел ответ ─ станса из “Джнана Вашистха” гласила: “Между двумя мыслями есть пауза безмыслия. Эта пауза есть Самость, Атман. Она есть чистое Сознание и только”.

В те дни я повторял мантру “Рам, Рам”. И я сказал себе: “Рам ─ это одна мысль, и снова Рам ─ другая. Но в паузе между этими двумя мыслями ─ тишина. Эта тишина и есть Самость”. Таким образом, я пришел к заключению, что если я буду продолжать повторять “Рам, Рам”, проблема разрешится сама собой в этой самой Тишине.

Я был просто счастлив. Я вернулся в свое нормальное состояние, поехал домой и продолжал преподавать, как обычно. Однако постоянно, даже во время лекций “Рам, Рам, Рам” продолжало повторяться в моем Сердце. В течение девяти лет это продолжалось, а затем прекратилось само собой. Ушло в Тишину.

*Английское слово “frame” означает наряду с “рамой” также “структура, скелет, телосложение” (прим. пер.).

НА ГЛАВНУЮ